Триумф Мадам Баттерфляй

- В вашем репертуаре свыше десятка ведущих партий, одна из последних работ - сложнейшая партия Эльзы в опере "Лоэнгрин" на немецком языке, а сейчас - Чио-Чио-сан на итальянском. Как вам удалось подготовить ее за столь короткий срок?

- Теперь я понимаю, что этот образ подарила мне судьба. Я начинала работать над партией Чио-Чио-сан давно, в пору моего пребывания на стажировке в Италии. И очень благодарна маэстро Мюллеру, прекрасному дирижеру, директору малого зала "Ла Скала", под руководством которого завершила работу над партией Чио-Чио-сан. Однако шли годы, а моя "госпожа Мотылек" оставалась невостребованной. Но я втайне надеялась, что смогу показать и воплотить ее образ на сцене. Хотя бы частично, хотя бы в концертном исполнении. Я просто была уверена, тчо эта роль - моя. Очень помогла мне в этом поездка в Японию, несколько лет тому назад. Я присматривалась к ритуалам, манере общения, походке японок, пыталась понять отношение к природе, мир мелочей и специфических деталей, из которых соткано их мировоззрение и особая выразительность. Но и этого было мало.

- Что же требовалось еще?

- Партия Чио-Чио-сан -"крепкий орешек", это практически моноопера, на фоне которой проходит вся жизнь героини от расцвета ее любви до гибели в финале. В самом образе происходит столько трансформаций, что на сцене очень сложно перестраиваться. Поэтому над этими переключениями нужно тщательно работать, особое внимание придавая мелочам, атрибутике, игре полутонов, нюансов. В самой партии важны не только развернутые арии, дуэты, но очень значимы и короткие фразы, которые должны особо выделяться и подчеркиваться как элементы мнутреннего состояния. Ведь хрупкая, нежная и беззащитная Чио-Чио-сан обладает высоким мужеством и огромной духовной силой. Потому так важно средствами музыки и вокала передать внутренний психологический конфликт, заканчивающийся трагическим финалом как единственно возможным для нее выходом.
Кроме того, огромное значение имеет и общая творческая концепция режисера-постановщика оперы и дирижера, их видение роли мадам Баттерфляй. Рада тому, что у нас возникло взаимопонимание, хотя многие мои коллеги были несколько удивлены своеобразной скоростной темповой трактовкой нашего дирижера Олега Рябова (кстати, она совпадает с трактовкой маэстро Мюллера, и мне, к счастью, не пришлось переучиваться).
Не забывайте еще о том, что опера отражает события в Японии и национальные характеры, а исполняется на итальянском языке. И Джаккомо Пуччини - композитор верийского направления, у него часто меняются темпы, метроритмы, он не очень беспокоился об удобстве исполнителей. Т. е. оперные партии сложны и по элементарному выучиванию, и по вживанию в образ, и по вокальному исполнению. Поэтому кропотливая работа над партитурой с концертмейстером особенно необходима. И я благодарна за все моему концертмейстеру Майе Шляпочник.

- Поздравления с успехом, с достижением новой ступеньки в мастерстве сыпятся со всех сторон. А как вы сами оцениваете свою работу?

- Я всегда очень нервничаю перед выступлением и почти всегда остаюсь недоволльна собой. Даже когда вроде бы полностью выкладываешься, кажется, что можно было бы сделать еще лучше. Но если оценивать эту работу как жизненный этап, учитывая все обстоятельства - сжатый режим, нагрузку рабочего дня, перегрузки голосовых связок, - я удовлетворена. Вместе с тем уже сейчас вижу некоторые недостатки, которые нужно убирать.
Есть еще один радостный нюанс - фактически, как это ни парадоксально, это моя первая настоящая премьера. Имея в репертуаре более десятка ведущих партий, я впервые пела в основном составе и в первом спектакле.

- У вас так сложно складывалась карьера оперной певицы?

- Я не могу сказать, что дорога была трудной. Мне никого не приходилось переубеждать в чем-то или убеждать в том, чего хочу я. причем так было с самого детства. Возле нашего дома был обменный пункт, где обменивали зерно на муку. Люди долго стояли в очереди, иногда по 2-3 дня. Чтобы скоротать время, устраивали самодеятельные концерты. Из огромных мешков сооружали сцену, на которой я и выступила впервые перед зрителями. Было мне тогда 3 года и репертуар был конечно соответствующий. Помню, как говорили маме: "Берегите дочь, она будущая певица". Мама, не имея музыкального образования, делала все возможное и невозможное для развития моих способностей в тех условиях.

Мне повезло и с местом рождения. Детство мое прошло на Кировоградщине, в известном своими талантами уголке Украины - на хуторе Надия, где находилась усадьба Карпенко-Карого. Я еще застала в живых тех людей, которые были прототипами его пьес.
Для моего развития большое значение имели школьные кружки, районные и областные смотры художественной самодеятельности, в которых я обязательно принимала участие. после окончания школы поступила в музыкальное училище в Кировограде, куда, к моей радости, в то время еще брали без музыкальной подготовки. За год мы проходили курс музыкальной школы, затем изучали специальные дисциплины. Закончила дирижерско-хоровое отделение, что дало мне хорошую теоретическую базу. По направлению попала в Киев и проработала в Киевском камерном хоре под управлением Виктора Иконника почти семь лет. Там же получила звание заслуженной артистки Украины. Параллельно я училась на вечернем отделении киевской консерватории...

- Есть ли у вас "кумиры" среди оперных звезд?

- Я никому не стремлюсь подражать и остаюсь такой, какая есть. Не потому, что я такая самоуверенная, просто считаю, что каждый человек должен быть верен своей, неповторимой индивидуальности. Безусловно, есть и у меня эталон исполнительского мастерства, к которому тянусь. по-своему внутреннему содержанию, звуковой окраске мне очень близка Джоан Сазерленд. Всегда нравилась Мария Каллас по свои актерским возможностям, выразительности. В Большом театре мне посчастливилось наблюдать за работой Елены Образцовой. В каждом выступлении она работает (хотя и не люблю этого слова, мне оно кажется несовместимым со сценой) с такой мощной отдачей, что невозможно не восхищаться тем, как она зажигает себя, буквально "горит" на сцене. Меня это очень подкупает, потому что не люблю холодности.

- Какие черты человеческого характера вы еще не приемлете?

- Хитрость. Предательство. Лживость.

- А что цените?

- Требовательность не только к другим, но и к себе. Обязательность, ответственность. Отсутствие зависти.

- Кстати, о зависти и порожденных ею кулисных интригах и сплетнях. Как вы к ним относитесь?

- Это зависит от того, на какого человека они направлены. Если на меня - иногда пытаюсь изменить ход событий, когда это мне под силу. А чаще всего ухожу в сторону, стараюсь не тратить силы и эмоции на разбирательства и выяснения. Берегу их для главного - выступления. Ведь после него происходит огромная потеря эмоциональных сил.

- Что вам помогает их восстанавливать?

- Сон, радость общения с маленьким солнышком - сыном Дмитриком, встречи с друзьями, вид пробуждающейся природы и куст цветущей сирени, ходьба босиком "ковыряние" - когда есть такая возможность - в саду, приготовление вкусной еды. Словом, маленькие человеческие радости.

- Чем вы еще порадуете в будущем сезоне?

- Думаю, что это будет партия сопрано в "Реквиеме" Дж. Верди. Потом предстоит работа над образом Леоноры в "Трубадуре". Еще нужно переучить партию Травиаты на итальянском языке. Хотелось бы возобновить концертные программы.
Что касается предложений спеть ведущие партии в "Аиде", "Пиковой даме", "Тоске", то они требуют совсем иного звукового посыла голоса, тут необходива другая силовая категория, отличающаяся от моей. У меня от природы лирическое сопрано, для которого родная стихия - музыка таких итальянских композиторов, скажем, как В. Беллини, Д. Россини, но совсем не драматические партии названых опер. Думаю, она не подходят мне по моим вокальным возможностям.

Людмила ПОЛОЖИЙ
"Киевские новости", № 26, 7 июля 1995 г.